 Весть о революции в России в хутора Верхнего Дона принесли солдаты-фронтовики. Они бросали фронт и по одиночке, а то и целыми сотнями добирались домой. Дома их ждало пришедшее в упадок за годы Мировой войны хозяйство. Его сразу же по-хозяйски принялись восстанавливать. Но привычный уклад жизни казаков был разрушен. Революция окончательно разломила, развела их по разные стороны, огненным валом прошлась по семьям и судьбам казачьим. Верхне-Донской округ стал ареной жестоких схваток братоубийственной войны. С давних пор границы казачьих земель Донской области считались неприкосновенными для воинских частей Российской империи. Это был неписаный закон. Казаки верили в его святость, а генералитет русской армии воздерживался нарушать его. Но теперь все было по-другому... Войска Красной Армии вторглись на территорию Донской области, тем самым, нарушая, казалось бы, незыблемые традиции. А вместе с собой на Дон они принесли насилие, ненависть, расстрелы...
24 января 1919 года Оргбюро ЦК рабоче-крестьянской партии большевиков выпустило циркулярную инструкцию за подписью Свердлова. Она вошла в историю как «директива о расказачивании». Эта директива гласила, что следует "признать единственно правильным беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления". В казачьих землях отменялись все льготы, конфисковывались продукты и изымалось оружие. Началась массовая депортация казаков. Их земли и дома передавались горским народам, с которыми казаки всегда конфликтовали. Согласно приказу Орджоникидзе, обезлюдевшие станицы следовало "отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданным Советской власти нагорным чеченцам". Все казаки в возрасте от 18 до 50 лет должны были быть вывезены на Север. Процесс тормозила лишь хроническая нехватка железнодорожных вагонов.
Письмо Оргбюро ЦК партии от 24 января 1919 года ставило казачество в положение поверженного врага и фактически объявляло его вне закона. Этот документ и положил начало массовому террору на Дону.
Приказы, инструкции, письма, указания сыпались на головы казаков как из рога изобилия. Весь смысл их сводился к одному: жестче, круче, беспощаднее, бескомпромисснее. Бессудные расправы обрели массовый характер. Гремели залпы, сверкали окровавленные клинки. Над Верхним Доном нависла невиданная беда, занесенная не внешним супостатом, а теми, кто пришел под знаменем Советской власти. Ее с доверием встретило подавляющее большинство населения. Оно рассчитывало на великодушие и снисходительность, а оказалось под угрозой уничтожения. Помимо массовых расстрелов, были организованы продотряды, отнимавшие продукты. Станицы переименовывались в села. Само название "казак" оказалось под запретом...
Начиная наступление, Троцкий писал о казаках: «Это своего рода зоологическая среда, и не более того. Стомиллионный русский пролетариат даже с точки зрения нравственности не имеет здесь права на какое-то великодушие. Очистительное пламя должно пройти по всему Дону, и на всех них навести страх и почти религиозный ужас. Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции... Пусть последние их остатки, словно евангельские свиньи, будут сброшены в Черное море...» В приказе-воззвании в августе 1919 года красный комдив Миронов писал: "Население стонало от насилий и надругательств. Нет хутора и станицы, которые не считали бы свои жертвы красного террора десятками и сотнями. Дон онемел от ужаса... Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество". Станицы обезлюдели. В некоторых было уничтожено до 80% жителей. Только на Дону погибло от 800 тысяч до миллиона человек - около 35% населения. Уже к началу 1920 года казачество было практически уничтожено, а 25 марта 1920 года был издан декрет об упразднении казачьих войсковых земель.
  |
